Детская психотерапия, особенности становления

Проблемы детской психотерапии

Детская психотерапия находится в стадии постановки задач и формулировки проблем. Всем очевидна важность семейной психотерапии. Но в чем заключается работа непосредственно с ребенком? Не важнее ли работа с матерью? Почему психотерапевты реже обращаются к этой сфере и тематике работы?

Проблема социальная. У взрослых есть 2 традиционных мнения: детей надо воспитывать, баловство не допустимо. Душа детей не окрепла, им нужен наставник, может быть, психолог, психоневролог.
Проблема профессиональная. Большинстве психотерапевтов имеет происхождение из взрослых психиатров, а не педиатров. Их ничто не побуждает осваивать проблематику детства, специфику работы с детьми. Врачи знают, сколь велика разница между терапевтами и педиатрами. Ее можно распознать даже в общении. Педиатры сохраняют большую детскость. У них более развито интуитивное восприятие мира.
Проблема организационно — методическая. Лишь на первый взгляд трудно понять разницу между детским психологом, психиатром, психоневрологом и психотерапевтом. В чем работа психолога. В изучении познавательной деятельности и интеллекта. Дети совершают много ошибок в поведении по неведению, отсутствию опыта и нуждаются в психологической коррекции. Субстрат работы детского психиатра также понятен. Психические заболевания, более частые у взрослых, могут быть и у детей. Нужно уметь работать с этим сложным контингентом.

Однако, было бы неправильно именовать прочие психопатологические состояния пограничными расстройствами. Есть болезни роста, становления личности. Они касаются психики, душевной организации, развития человеческого сознания, системы эмоционального волеизъявления, формирования адекватной адаптации и ее специфических реакций. В этом — широкая сфера работы психотерапевта. Психотерапевт, условно говоря — педагог, просветитель, обладающий знанием психолога и врача. Он имеет базовое медицинское образование, а значит, разбирается в тонкостях адаптации. Необходимо понимать уровень поражения, степень нарушения, стадию патологического процесса. Сделать это может врач. И особенно это касается детей. Есть ли его болезнь — результат генетического расстройства, родовых преморбидных нарушений, семейных неустройств и неблагополучия, врожденных нелегких особенностей, скрыто протекаюшего заболевания или аномалии развития, врожденного иммунного нарушения, перенесенного острого или хронического стресса, психологического внутреннего конфликта с окружающей ближайшей средой, в результате непонимания его окружающими? Велик один только перечень вопросов. Дети часто тянут на себе тяжкий груз души взрослых людей. Они живут в нашем напряженном мире. У детей повышенная нагрузка на психо-эмоциональную сферу, потому что все они решают очень важную задачу: построения себя на основе врожденной душевной организации и приобретенных качеств адаптации.Мы живем в реальном мире, в период социальных катаклизмов. Самое веское возражение: кто будет заниматься всеми тонкостями и мелочами приспособления, адаптации, если педиатров не хватает на лечение болезней. Но кто определил, что лечение результатов болезни дизадаптации важнее профилактики ее первоначальных причин? Почему педиатры должны быть не сведущими в сфере, касающейся психической душевной организации и эмоций детей? К чьей ведомственной принадлежности относится детская психотерапия? Где ей искать союзников? В каких институтах должны быть созданы кафедры детской психотерапии? Можно ли область медицины, связанную со сферой эмоций, воли, душевной организации, отнести к чистой психологии?

Зададимся вопросом о базовых лечебных средствах в педиатрии. Не секрет, что основными являются противомикробные, противоинфекционные, десенсибилизирующие, симптоматические средства. Рассмотрим вопрос всесторонне. Человек живет в биологической, социальной, информационной среде. Человек живет в мире людей, в мире высоких тонких энергий Вселенной, в мире микробов и вирусов (микромире). Действие каких факторов более опасно для его здоровья? Неужели действие биологического микромира самое несносное и вызывает большее нарушение равновесия, чем действие среды равных себе по силе живых субъектов, несущих разную энергию и вызывающих эмоциональное напряжение при встрече с ними? Симбиоз в мире микробов более напряжен, чем симбиоз в мире людей? Если вопрос парадоксален, то еще более парадоксальны действия профессионалов. Все средства и силы интеллекта в педиатрии направлены на борьбу с микробами и лечение последствий этого процесса. На личностное оберегание, становление душевной организации, коррекцию психо-эмоциональных расстройств сил нет. Какой трагический исторический фарс, со смещением акцентов и пропорций. Педиатры как бы заранее отрицают факт наличия у детей психо-эмоциональной сферы и лечат только тело. Психоневрологи не исследут глубоко душу ребенка, назначая средства из арсенала психо-подавляющих или психо-активирующих. Психотерапия, как адаптирующая и оберегающая наука, имеет свою специфику. Она лечит одновременно тело и душу, воспитывая гармоническое психическое развитие. Эта задача не под силу обучающим педагогам, не все из которых хорошо знакомы с психологией детства, а тем более с медицинскими основами адаптации.

Вокруг детей создан некий экзистенциальный вакуум. Их целостное существование, проблемы приспособления не изучает никто. К детям относятся по-разному. Часто их либо балуют, либо бьют. Ими умиляются, дают профессиональное образование. Но они остаются безграмотными в душевной, психо — эмоциональной сфере, не умеют построить отношения без психологического насилия и позднее не умеют обратиться за помощью. Работа психотерапевта — педиатра не заметна. Когда родители говорят «с вами так приятно беседовать», а потом удивляются, что «после беседы все изменилось», они, конечно не осознают того, что врач-психотерапевт, работая, зорко сторожит каждое душевное и физическое движение, делает много мельчайших наблюдений и приходит для себя к определенным выводам, незаметно направляя беседу в русло осознания пациентом его болевых вопросов и проблем.

Три человека мило беседуют: врач, ребенок, мама или отец. Как много времени надо дать врачу-психотерапевту? Ограничивать врача во времени -неблагодарная задача. Следует доверять тому, кому вы доверяете психику и тонкие эмоции людей. Психологу на прием дано 1,5-2 часа, психотерапевту отводится меньщее время. И это тогда, когда психотерапевт и проводит психологическое тестирование, и оценивает болезненную почву пациента, его ситуацию, окружающую среду, приспособительные основы, намечает план и проводит комплекс приспособительных мероприятий. Удивительное сотношение времени для решения рабочих задач. Детская, семейная, прочая психотерапия относятся к медицине приспособительной. Участковому врачу — педиатру, на которого возлагают все задачи, определено на прием 15 минут. Будучи педиатром, я бесконечно уважаю своих коллег за то, что они и без психотерапии делают невозможное. Педиатры до такой степени развивают свою интуицию, чтобы за считанные минуты понять, почувствовать многое, оказать необходимую помощь, успокоить мать, помочь психологически ребенку, согрев его взглядом, и прочее. Педиатры новой формации пытаются отказываться от засилья лекарств, но все же фармакотерапия в медицине тела стоит на первом месте. Абсолютно преобладает лекарственное лечение и в психиатрии. Психотерапия, с ее психологическими средствами адаптивной коррекции, является здесь светлым лучом. На чем строит она свою работу? В чем — субстрат профессии психотерапевта? Все ли понимают, что строительство души, как и строительство тела, имеет свои четкие и строгие закономерности. По определенным каналам строится восприятие, определенные формы приобретает психологическая защита. В детском возрасте формируется базальная система эмоциональной регуляции. Устанавливаются определенные завимости в отношениях тела и психики. Врач -психотерапевт рассматривает стратегию адаптивного реагирования. Существует еще одна социальная проблема, усложняющая отношения общества и психотерапевтов. Люди боятся разглашения своей тайны. Они боятся агрессии, насмешки, недоверчиво относятся к проявлению душевного внимания. Люди не привыкли к лично-ориентированной, индивидуальной, адаптивной медицине здоровья, частью которой является психотерапия. Как можно требовать быстрой перестройки сознания врача, если ученые — педиатры не определились в данном круге проблем. И социальный аспект проблемы — не только в материальной недостаточности, но и в авторитарности общественного устройства. Взрослые воспитатели не видят пользы от свободного развития и, подчиняя, связывают активный растущий потенциал, еще не успевший дать плоды. Родители подменяют жизнь ребенка своей жизнью, ввиду неразвитости собственного сознания и недостатка знания. Чтобы принять факт того, что дети несут потенциал обновления, взрослые должны мыслено пережить и осмыслить свое детство и простить своих бывших воспитателей. Связанное сознание порождает себе подобное. Психологическое и энергетическое насилие дает волну в новых поколениях.

Важен и практический вопрос, где быть психотерапевтам: при поликлиниках, медико — социальных центрах, в специальных психолого-педагогических центрах? Или нужно начать с создания специального центра по изучению проблем детской психотерапии? Люди чувствительны к престижу, к эпатажу. Быть психотерапевтом в поликлинике явно не престижно. Поликлиники с трудом находят средства на элементарное оборудование кабинета психотерапевта. Встают и организационно-методические вопросы. Проводить ли врачу длительные сессии с пациентом, по заграничному примеру? Принимать ли меньшее число пациентов, работая до получения результата с одними и теми же семьями? Это не престижно и не привычно в медицине. Что ни говори, психотерапия является роскошью нашего времени. Состоится ли детская психотерапия в ближайшее время? Вниманию к детям я приглашаю еще и потому, что дети в период перестроек социально и психологически не защищены, ранимы, со всеми последствиями.

В журнале «Социальная и клиническая психотерапия» №1,2000г, в статье «О состоянии и перспективах развития детско-подростковой психотерапии» отмечено, что в единственной детской психиатрической больнице № 6 на 1200 коек заполняемость сократилась наполовину. Отмечено, что из 138 поликлиник психологов имеют лишь 30 из них. Разработан проект приказа МЗ РФ «О реорганизации психиатрической помощи детям и подросткам», где предложено ввести в номенклатуру перечня должностей медицинских специальностей «таких специалистов как детский психиатр и детско-подростковый психотерапевт, детско-подростковый медицинский психолог, детско-подростковый нарколог». Предложена интеграция работы специалистов этих профилей. Отмечен перекос в сторону психофармакотерапии. «Психофармакотерапия детей, оставаясь ведущим лечебным методом, находится в состоянии несомненного кризиса». Мало психо-коррекционных методов. Помощь детям оказывается мозаично. «Система подготовки специалистов не соответствует растущим требованиям». «Вопрос нуждается в межведомственном согласовании».

В этой ценной статье не достает 2 важных составных. Детская психотерапия не родилась как отдельная специальность. Ее проблема не четко поставлена, понята и обозначена. Из кого готовить детских психотерапевтов? Позвольте выразить мнение, что детским психотерапевтом должен быть врач — педиатр, имеющий опыт работы с детьми, любовь к детям, способность к исследованиям, получивший специальную подготовку по психотерапии и владеющий способами психологического тестирования. Нужен центр подготовки специалистов такого профиля и класса.

Психотравматизация в детском возрасте

В литературе есть указание на неопределенность представлений о психотравматизации в детском возрасте. Врачом-психотерапевтом АП Федоровым было замечено, что первое место занимает такой этиологический фактор, как потеря близких. Второе и третье место делят перенесенный испуг из-за болезни близких, конфликтная обстановка в семье, развод родителей. В современном обществе много экстремальных ситуаций. Страх, тревожность стали спутником детей уже с 5 — 7 лет. Действует ли на них какой-то фактор сам по себе, отдельно от их формирующийся личности и способности воспринимать себя и окружающее? Ребенок — более цельная личность, чем принято обычно считать. Переживают они очень глубоко. Все, что они видят, чувствуют, переживают, встраивается в структуру их личности естественным, органичным способом. Дети более, чем взрослые чувствительны и более поддаются влиянию. Самая распространенная ошибка взрослых — считать детей непонима-ющими несмысленышами. Детские слезы быстро высыхают? Может быть и да, потому что быстро переключаются нтересы в процессе познания мира. Дети быстро забыают пережитое? Нет и нет. Все прожитое и прочувственное застревает в тайниках души человека и в дальнейшем терзает и мучает ее, как когтистый зверь.Душа нуждается в очищении еще более, чем тело. Больший изначальный энергетический потенциал ребенка долго помогает «держаться на плову», делая проблемы неидимыми для постронних глаз.

Было бы разумно провести эпидемиологическое изучение психо-эмоциональных нарушений у детей, причин и путей искажения душевной организации и форм ее проявления. Какой язык использовать при этом? Психоанализа, имагогики, экзистенциализма, герменевтики? Каждое из этих понятий требует объяснения, не стало привычным в медицинской среде. Ребенок находится в процессе развития. Он знакомится с временем и пространством, овладевает красотой и ритмами жизни, строит образы мира и людей, раздумывает над вечными поблемами свободы и ответственности, думает или помнит о смерти. Все, присущее взрослому живому существу, присуще и детям. Проф. И. Ялом, известный психотерапевт, пишет о опережающих мыслях ребенка о смерти и непонимания этого страха взрослыми. «Преодолеть страх беспомощности и уничтожения — одна из основных задач развития ребенка. По сравнению с ней сексуальные проблемы вторичны и производны». «Сообщений о глубинных интервью с детьми в литературе крайне мало. Вид детенышей теплокровного млекопитающего, от котят, щенков и жеребят до человеческих детей, пробуждает в нас материнский инстинкт. Нелегко идти против своей биологической природы, допытываясь у ребенка голой правды жизни». «Психотерапевт, д-р Пиаже, всю свою професиональную жизнь работающий с детьми, считал, что психологическое тестирование, каким бы изощренным оно ни было, часто дает неполные или обманчивые сведения м что наиболее удовлетворительным методом является общее исследование, «клиническое интервью», с чем, вероятно, согласятся большинство клиницистов». Данный вывод вполне согласуется с мнением автора этой книги.

Существует еще один щепетильный вопрос. Нужна ли более ранняя зрелость личности ребенка? Что выгодно взрослым и что позволено ребенку? Каков смысл психотерапевтической работы с ним? Трудно восстанавить душевное равновесие человека, достоинство которого постоянно угнетаемо в семье. Однако, развитый ребенок, с хорошим уровнем самосознания, может быть более продуктивен в контакте со взрослыми членами семьи. Его гибкость при вовлечении взрослого в эмоциональный контакт может принести пользу обеим сторонам. В сложных условиях современного мира лучше быть зрячим как можно ранее. Это не отменяет детства. Психотерапевт — ключевая фигура для ребенка, если контакт состоялся.